Вера Павлова

Уставясь на твою бабочку, на твой цветок,
как проситель - на орден, на пуговицу, на сапог,
боясь посмотреть начальнику прямо в зрачки...
Просителю - чинов, денег, дачу у реки,
мне же, Господи, грех просить - у меня 
цветок, бабочка, самая середина дня...
                     

---

Adrian von Ziegler:
This song is the story of a Japanese monk who is tormented by a Yokai that tries to take over his body and mind.

The song describes the inner battle of will between the monk and the Yokai, as he is in deep meditation in an attempt to expel the demon from his soul.
 
"Tsukimono" is a Japanese word which describes the phenomenon of Yokai who possess humans.

---

once a blue moon — очень редко; ≅ после дождичка в четверг; когда рак на горе свистнет

---

Иосиф бродский

Не люблю это стихотворение, но  почему-то иногда его вспоминаю.
Мне не нравится, когда в истории всё как на географической карте или на плакате - то есть однозначно и назидательно.
А еще этот "Художник" Бродского мне напоминает бардовскую песню - когда люди собираются вместе и поют о том, что их никто не понимает.


Он верил в свой череп.
Верил.
Ему кричали:
«Нелепо!»
Но падали стены,
Череп,
Оказывается был крепок.
Он думал: за стенами чисто.
Он думал,
Что дальше просто.
…Он спасся от самоубийства
Скверными папиросами.
И начал бродить по сёлам,
По шляхтам,
Жёлтым и длинным:
Он писал для костёлов
Иуду и Магдалину.
И это было искусство.
А после,в дорожной пыли,
Его
Чумаки сивоусые
Как надо похоронили.
Молитвы над ним не читались,
Так забросали глиной.
Но на земле остались
Иуды и Магдалины!

---

(Rota) Рота, высший суд римско-католической церкви (по церковным и светским делам; тж. Sacra Romana Rota)

@темы: словарь

---

осип мандельштам

Золотистого меда струя из бутылки текла
Так тягуче и долго, что молвить хозяйка успела:
— Здесь, в печальной Тавриде, куда нас судьба занесла,
Мы совсем не скучаем, и— и через плечо поглядела.

Всюду Бахуса службы, как будто на свете одни
Сторожа и собаки, — идешь, никого не заметишь.
Как тяжелые бочки, спокойные катятся дни:
Далеко в шалаше голоса — не поймешь, не ответишь.

После чаю мы вышли в огромный коричневый сад,
Как ресницы, на окнах опущены темные шторы.
Мимо белых колонн мы пошли посмотреть виноград,
Где воздушным стеклом обливаются сонные горы.

Я сказал: виноград, как старинная битва, живет,
Где курчавые всадники бьются в кудрявом порядке:
В каменистой Тавриде наука Эллады — и вот
Золотых десятин благородные, ржавые грядки.

Ну, а в комнате белой, как прялка, стоит тишина.
Пахнет уксусом, краской и свежим вином из подвала,
Помнишь, в греческом доме: любимая всеми жена,
— Не Елена — другая — как долго она вышивала?

Золотое руно, где же ты, золотое руно?
Всю дорогу шумели морские тяжелые волны.
И, покинув корабль, натрудивший в морях полотно,
Одиссей возвратился, пространством и временем полный.

1917 г.

---

Владимир Маяковский

Портсигар в траву
ушел на треть.
И как крышка
блестит
наклонились смотреть
муравьишки всяческие и травишка.
Обалдело дивились
выкрутас монограмме,
дивились сиявшему серебром
полированным,
не стоившие со своими морями и горами
перед делом человечьим
ничего ровно.
Было в диковинку,
слепило зрение им,
ничего не видевшим этого рода.
А портсигар блестел
в окружающее с презрением:
— Эх, ты, мол,
природа!

1920 г.

---

Massive Attack - Angel

---

В первоначальной версии рассказа Реймонда Карвера "Начинающие" был такой пассаж:

"А Ник и я друг друга любим,— сказала Лаура.— Правда, Ник?" Она подтолкнула мое колено своим. "Ждем твоей реплики,— сказала она и повернулась ко мне, широко улыбаясь.— По-моему, мы живем очень хорошо. Мы любим чем-нибудь заниматься вместе, друг друга еще ни разу не побили, слава богу. Стучу по дереву. Я бы сказала, мы довольно-таки счастливы. По-моему, мы должны радоваться, как нам повезло".

А вот какой вид приобрел этот же пассаж после правки Гордона Лиша — редактора в издательстве "Кнопф":

"А Ник и я знаем, что такое любовь",— сказала Лаура. "Для нас, я хочу сказать",— сказала Лаура. Она подтолкнула мое колено своим. "Ждем твоей реплики",— сказала Лаура и повернулась ко мне, улыбаясь".

В иных рассказах Лиш сократил 10% текста, в иных — 70%; менял названия (этот рассказ из "Начинающих" превратился в "Когда мы говорим о любви"); менял имена персонажей; безумные персонажи под редакторским пером превращались в здоровых; некурящие — в курильщиков; менял реплики, превращая "нет" в "да", менял концовки. Но важнее другое: краткость, повторы, умолчания, подразумевания, уточнения, музыкальность, которые и принято считать сутью карверовского стиля,— все это появилось в тексте только после редакторской правки.

Отсюда

---

Борис Рыжий

Двенадцать лет. Штаны вельвет. Серега Жилин слез с забора и, сквернословя на чем свет, сказал событие. Ах, Лора. Приехала. Цвела сирень. В лицо черемуха дышала. И дольше века длился день. Ах Лора, ты существовала в башке моей давным-давно. Какое сладкое мученье играть в футбол, ходить в кино, но всюду чувствовать движенье иных, неведомых планет, они столкнулись волей бога: с забора Жилин слез Серега, и ты приехала, мой свет.

1998

---

---

...если ... рассказ не согласуется с господствующей верой, а в истинности его все же убеждены, то перед нами ... бывальщина (сага, Sage). 

Под господствующей верой понимается вера господствующего класса.

Отсюда видно, что бывальщина возможна только в классовом обществе.

Таким образом понятия «сказка», «миф» и «сага» не могут быть определены формальными признаками, ... они определяются классовым признаком.

Бывальщина отвечает вере не господствующего класса. Таковы саги, собранные братьями Гримм.

Источник: http://drevne-rus-lit.niv.ru/drevne-rus-lit/propp-skazka-epos-pesnya/volshebnoe-derevo-na-mogile.htm

 

@темы: мифология, деревья, Пропп

---

Стелмужский дуб – самый старый и самый крупный (в обхвате) дуб из всех растущих в Литве, а также один из самых старых дубов в Европе.
Предполагается, что дубу - около 1500-2000 лет.
Его высота - 23 метра.
Его диаметр - 3,5 м, а обхват - 13.5 метров.

Дуб находится в Зарасайском районе Литвы, на территории деревни Стелмуже, рядом с границей Латвии.
Это исторические места: там действовал Ливонский орден, там побывала армия Наполеона, там проходили битвы Первой мировой войны.

Говорят, этому дубу поклонялись в языческие времена.
Но Стелмужский дуб хранит и еще одну тайну, не такую древнюю.
В его дупле нашли скелет солдата наполеоновской армии и оружие 19 века.

@темы: деревья

---

По одной из версий латинское название дуба Quercus произошло от кельтского «красное (красивое) дерево». Плиний писал о нем: «...дубы, нетронутые веками, одного возраста со Вселенной, они поражают своей, почти бессмертной судьбой, как величайшее чудо мира».

@темы: мифология, деревья

---

@темы: видео, весна

---

better the devil you know than the devil you don't / better the devil you know than the devil you don't know

Перевод: лучше известное зло, чем неизвестное

Эквивалент в русском языке: из двух зол выбирай меньшее

Пример:

My friend wanted to change banks but he felt that it was better the devil he knew than the devil he didn't so he stayed with his old bank.

Мой друг хотел поменять банк, но он посчитал, что лучше иметь дело со знакомым чертом, чем с незнакомым, поэтому он не стал этого делать.

@темы: словарь

---

Nothing gold can stay = ничто не вечно

Robert Frost

Nature's first green is gold,
Her hardest hue to hold.
Her early leaf's a flower;
But only so an hour.
Then leaf subsides to leaf,
So Eden sank to grief,
So dawn goes down to day
Nothing gold can stay.

Есть 13 переводов этого стихотворения на русский язык.
Мне нравится этот:

Природной зелени грозит цвет золотой,
Не сохранить ей прежний облик свой.
С цветами ранний цвет листвы сравним.
Сурово время поступает с ним.
Лист за листом кружат сквозь тишину,
Так и Эдем когда-то шёл ко дну.
И дни так канут, как вода в песок,
И золоту отмерен тоже срок.

(Перевод А. Равиковича)


"...стихотворение начинается с парадокса: "green is gold... leaf's a flower". Зелёный - это первый признак весны, начало жизни. В то время как первые побеги растительности Новой Англии, особенно берёзы и ивы, имеют не зелёный цвет, а золотистый. Такой цвет (hue) трудно удержать, сохранить (hard to hold), как и богатство. 
Второй элемент во фростовском стихотворении имеет наибольшую ценность, так как показывает переход естественного процесса, где цикл жизни закончен (gold is green, flower is a leaf, Eden is grief)"...

Отсюда

---

@темы: видео, мысли вслух, лето, мифология, деревья

---

Здравствуй, дерево
Борис Барабанов о новом альбоме Radiohead

Услышать новый альбом Radiohead важно, если хочешь быть в курсе того, что происходит в музыке, и так дела обстоят уже более полутора десятков лет.

Но теперь каждый новый альбом Radiohead — это еще и рыночный эксперимент.

В 2007 году группа выпустила свой очередной альбом "In Rainbows" совершенно радикальным с точки зрения рынка образом. Покупателям предлагалось заказать через веб-сайт цифровой экземпляр альбома, предложив свою цену за копию, в том числе и нулевую. Несмотря на то, что большинство потребителей, конечно, денег не платили, результаты продаж превзошли все ожидания. ... Короче, это была революция, и теперь любой нестандартный жест в области продажи музыки общественность по привычке характеризует словами "как Radiohead".

Следующий альбом Radiohead "The King Of Limbs" ("Король ветвей") был назван в честь реально существующего дерева, тысячелетнего дуба, растущего неподалеку от их студии в Уилтшире.

Его появление также было обставлено самым эксцентричным образом. Группа анонсировала его релиз всего за 5 дней до дня выхода. Он был назначен на 19 февраля. А в реальности песни стали доступны еще раньше, 18-го.

Учитывая, что все общение Radiohead с внешним миром происходит через веб-сайт группы и ни от кого больше не зависит, легко представить себе, что Том Йорк или кто-то из его коллег сказал в какой-то момент: "а чего тянуть, давайте прямо сейчас" — и диск вывалился в сеть в виде mp3-файлов.

4 марта 2011 года

@темы: статьи, музыка, деревья

---

Григорий Дашевский, "Напрасный перевод"

"Для русских читателей Джон Донн, английский поэт-метафизик (1572-1631), во-первых, автор эпиграфа к "По ком звонит колокол" Хемингуэя ("Не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по тебе").

Во-вторых, персонаж одного из лучших стихотворений Иосифа Бродского "Большая элегия. Джону Донну", написанного в 1963 году, когда Бродский знал только "какие-то отрывки из его проповедей и стихи, которые обнаружились в антологиях", и на стихи самого Донна мало похожего.

Бродский же впервые нашел, точнее, изобрел для Донна русскую интонацию — сперва в нескольких переводах, сделанных для предполагавшегося (но так и невышедшего) в серии "Литературные памятники" тома "Поэзия английского барокко", а потом в собственных стихах, в которых начиная с 1965 года видно сильнейшее влияние Донна.

То, что мы привыкли считать фирменными чертами Бродского: стихотворение как рассуждение, аргументация посредством метафор и сравнений, взятых из науки, техники, теологии, столкновение плотских и небесных тем, резкость, почти вульгарность тона — все это одновременно и черты поэзии Донна".
...

Например: "В оригинале излюбленный донновский концепт: на слезе-монете отчеканено изображение любимой".

И в самом деле, у Донна буквально написано: "Дай мне, пока я тут, пролить слезы перед твоим лицом, ибо их чеканит твое лицо, и они несут твой отпечаток, и благодаря этому чекану они чего-то стоят".

А в переводе Кружкова читаем: "Дозволь излить,/ пока я тут, все слезы пред тобой,/ ты мне их подарила и в любой / отражена".

Не осталось ни монетного пресса, ни монет, ни чекана, то есть не осталось ничего от того контраста технического описания и человеческих чувств, на каких и строится поэзия Донна.

@темы: книги, статьи, стихи, сказать почти то же самое, искусство перевода