…27 января, в маленький юбилей Вольфганга Амадея Моцарта (ему исполняется 255 лет), известная органистка Катя Мельникова презентует крайне необычную акцию – «Школу Антонио Сальери», призванную полностью реабилитировать прославленного придворного композитора, в чей невиновности и так не сомневается ни один музыкант. Ах, если бы Пушкин, в желании поразмышлять над темами «гения и злодейства», взял бы вымышленные имена... а то – на тебе: даже в криминалистике устоялся термин «синдрома Сальери»!
Катя – молодец, никогда не шла торными дорожками. Банальность преступна. Вот и сейчас, пред концертом в Малом зале консерватории (30 января) она заявляет: «Помните: между нарицательным именем и реальным историческим персонажем – пропасть!», и в честь дня рождения Моцарта дает сокровенный сальериевский «Реквием», прежде в Москве не исполнявшийся. «Он сочинен мною и для меня, Антонио Сальери, крошечного из созданий.
А мы до концерта тихонечко поговорим с нашим общим другом, замечательным пианистом, музыковедом, художником Максимом Кончаловским, известным как «адвокат Сальери»:
– Максим Владимирович, так вы не верите, что Сальери травил Моцарта?
– Нет, конечно. Ни на чем не основанные домыслы, появившиеся не в момент смерти Моцарта, а значительно позже, спустя лет 25, когда умирал уже сам Сальери в сумасшедшем доме… ну, может, кто-то ляпнул когда-то в переносном смысле, что «мне, мол, отравил жизнь этот негодяй», а тут этот слушок опять загулял по Вене. Е-рун-да! Скажем, такой факт: после кончины Моцарта, его вдова Констанца отдала своего сына в обучение к Сальери. Трудно, согласитесь, представить, будь подозрения серьезны, что Констанца отдала бы сына отравителю!
– Сын Моцарта – далеко не единственный, кого обучал Сальери?
– Да он обучал всех! Это был заботливый, замечательный педагог, не имевший своих детей, но относившийся к своим ученикам как к детям, причем, занимался со многими бесплатно. У него учился Шуберт, Черни, 11-летний Лист, Бетховен перенимал опыт вокального сочинительства, ибо считал себя недостаточно зрелым в оперном мастерстве… А потом масса учеников оставляли о Сальери отзывы, как о «милом, приятном, остроумном и добром человеке».
– Ну и такой миф, что Сальери был бездарен…
– Это просто смешно. Большой талант, необычайно плодовитый. В 16 лет он приехал из Италии в Вену, извините, не в Африку, а в музыкальную столицу мира. И с тех пор ее не покидал; в 19-ть уже написал три оперы, они были поставлены. В дальнейшем стал музыкальным руководителем придворной капеллы… Это он-то посредственность? Человек, чьи оперы ставились постоянно? Да его «Признанной Европой» открылся новый театр Ла Скала! Какие еще доказательства нужны?
– Да, но есть какие-то резкие высказывания Моцарта о Сальери…
– Есть, но вы поймите, что Моцарт всего лет на 5-6 младше Сальери, они практически одногодки. Сальери был придворным композитором, очень нравился публике, его музыка была куда более доступна и понятна, чем сочинения Моцарта, в которых Вольфганг Амадей сильно ушел вперед по времени, и далеко не все это понимали…
– То есть, исходя из этой логики, Моцарт должен был отравить Сальери?
– Вот именно. Сальери абсолютно нечему было завидовать, ибо Моцарт был в гораздо менее выгодном материальном и общественном положении. Сальери – знаменит, уважаем (в том числе императором), ему поклонялась вся образованная Вена.
– Ну да, человек-аншлаг, говорят, сотни солдат охраняли здание театра – люди атаковали, стремясь попасть на его оперы…
– Вот-вот, неужто все дураками там были? А Моцарт – начинающий, пробивающий себе путь… и вдруг Сальери так заревновался, что готов стал даже убить. Нереально! Жаль, очень жаль, что Пушкин не взял в персонажи Сидорова и Петрова… а создал прецедент для унижения знаменитого и уважаемого композитора.
– Но он умирал все же в психушке… хотя вещь обычная по тем временам.
– Ну в последние месяцы сошел с ума. Да, ходил слушок, что Сальери «покончил собой из чувства раскаяния», но и это ерунда. Иначе бы его «Реквием» никогда бы не исполнялся столько раз публично, – это же общее христианское правило для самоубийц: хоронили на перекрестке дорог в безымянной могиле… а Сальери не потерял популярности и после своего ухода.
…На сцене Катя Мельникова с Юрием Берестенниковым (автор сценария) разыграет настоящий детектив, в противовес Пушкину приведя музыкальные свидетельские показания Глюка, Россини, Берлиоза, Бетховена, Шуберта, Листа (кстати в них перевоплотится известный артист Виктор Шутов). Музыка же прозвучит в органных версиях самой Кати и в исполнении Марии Макаренко (клавесин), Рустама Мурадова (фоно), Термине Егиазарян (сопрано) и ансамбля солистов п/у Алексея Рудневского.