По рассказу Аластера Рейнольдса "За Разломом Орла" сделан один из эпизодов мультсериала "Любовь, смерть и роботы" (1 сезон, 7).
Эта серия - классический триллер, пусть и в космическом антураже.
А рассказ намного сложнее.
Некоторые из заложенных в него смыслов в экранизации передать нельзя - но это просто потому, что у кино и литературы разная суть и задачи.
Так, можно снять десятибалльный шторм, но передать то, что человек пережил во время шторма, можно только рассказав целую историю.
Причем, ещё большой вопрос - откуда эту историю начать.
читать дальше...
"Это тот кошмар, с которым приходится жить всем экипажам в каждом рейсе: что-то на маршруте даст сбой, такой серьезный сбой, что корабль окажется на самом краю сети скважин. Настолько далеко, что на возвращение уйдут не месяцы, а годы. И что несколько лет уже прошло на пути сюда, еще до того, как началось путешествие обратно. А когда они вернутся, все близкие люди окажутся старше на несколько лет. Если все еще будут живы. Если все еще будут помнить о тебе или захотят вспомнить. Если ты сам еще сможешь их узнать. За пределы Разлома Орла. Это и есть сокращенное название путешествия, в которое любой из нас надеется не отправиться по воле случая. Путешествия, которое искорежит твою жизнь. Которое рождает призраков, сидящих по темным углам в барах по всему Пузырю. Мужчин и женщин, вырванных из времени, отрезанных от семьи и любимых из-за сбоя в чужой технике, которой мы пользуемся, но едва ее понимаем".
...
Космические рейсы в рассказе - рутина, в которой ни порт с вьючными динозаврами, ни снаряжение в путь корабля, не отвлекают от мыслей о доме, о премии или от обычных, со скуки, перебранок.
Проверка корабля и его курса перед полётом и есть основная задача экипажа - во время пути люди спят в специальных капсулах, просыпаясь только в очередном порту.
Возможно, не соглашаясь с таким положением дел - не желая быть просто инструментом в коробке - некоторые расписывают крышки своих капсул изнутри в меру вкуса - звёздами или Мадоннами в скафандрах.
Какая, казалось бы, разница, что будет перед закрытыми глазами - серая стандартная крышка или такое вот художество.
Ан нет.
Иногда астронавты на такое тратят чуть ли не целое жалование.
...
Дождавшись команды диспетчера, корабли проходят через специальные "скважины" - окна, пробитые в космических телах и оснащенные аппаратурой, принципы работы которой мало изучены.
Перемещаясь из "скважины" в "скважину", можно в разы сократить время, которое было бы затрачено на прямой путь между планетами.
Это наследие исчезнувшей цивилизации, технически развитой, но о которой ничего толком не известно. Сеть "скважин" всё ещё пригодна для перелетов, хотя иногда в её работе и случаются ошибки, которые никак нельзя объяснить.
"Это технология чужаков, неведомых инопланетян. Мы понятия не имеем, как она работает и кто все это сделал. ... Вполне достаточно заснуть, а затем проснуться и знать, что ты уже где-то в другом месте".
...
Прокладывая путь, скважинам задают последовательность особых знаков, "рун". Прочитать "руны" сами по себе не может никто, однако есть люди, которые интуитивно понимают, какая последовательность этих знаков нужна.
"Люди вроде Сюзи способны отыскивать синтаксические решения интуитивно. Они эти руны буквально во сне видят. И при взгляде на неудачно скомпонованную строку рун они воспринимают ее корявость, как зубную боль. Она их оскорбляет".
...
Неудивительно, что именно за такого, "рунного", штурмана страшнее всего, когда происходит ошибка. Ведь проверить интуитивно написанный ряд "рун" не может никто - даже сам штурман; и как он справится с чувством вины - которая ещё либо есть, либо нет - неизвестно.
Потому, когда корабль "Синий гусь" - во время самого обычного грузового рейса - затерялся в космосе, эта мысль и не давала покоя проснувшемуся капитану - как сказать Сюзи, "рунному" штурману, что произошло.
...
"За разломом орла" - рассказ не о выживании в космосе, а скорее о том, зачем выживать, когда человек навсегда и бесповоротно оторван ото всей прежней жизни - не только пространством, но и временем - годами, а то и сотнями лет.
"Грета рассказала, что наблюдала практически весь спектр возможных реакций и хорошо поняла лишь одно: почти невозможно предсказать, как эту новость воспримет конкретный человек. Она видела тех, кто в ответ на такое откровение лишь устало пожимал плечами, словно оно становилось последним в цепочке горьких сюрпризов, которые подбрасывала им жизнь — в каком-то смысле не страшнее болезни, тяжелой утраты или любого количества личных неудач. А видела и таких, кто просто уходил и через полчаса сводил счеты с жизнью".
...
Капитан, ожидая пробуждения своей команды, не борется за жизнь - условия на ремонтной станции, куда занесло "Синий гусь", вполне комфортные, даже есть знакомое лицо - его бывшая любовница, Грета. Он не видел её лет десять, но космические перелеты - с долгим сном в капсулах - не позволили ей состариться ни на день.
...
Неполное знание обо всём - и неполное видение всего - это тот мотив, что проходит через весть рассказ.
От частного - что случилось с "Синим гусем" на самом деле - приходит осознание, что ни полной картины звездного неба, ни истории того, что случилось с создателями "скважин" и кто может быть по ту сторону "скважин" - у капитана, как и у любого человека, нет - просто потому, что есть вещи вне спектра того, что человек может познать, а познав - перенести.
"Купол сделан из «умного» стекла. Оно повышает яркость звезд, чтобы человеческий глаз смог увидеть разницу между ними. Сами же цвета реальны. Все остальное, что ты видишь, тоже показано весьма точно, если не считать того, что определенные участки спектра смещены в видимый диапазон, а масштаб некоторых структур изменен...". "Это и есть настоящий вид... Разумеется, подработанный. Сделанный поярче и пропущенный через фильтры, чтобы лучше воспринимался человеческим глазом. Но если бы у тебя были глаза с квантовой эффективностью, близкой к идеальной, да еще примерно метрового размера, то приблизительно такую картинку ты бы и увидел, если бы вышел из станции".
...
Существо, с которым - неведомо для самого себя - капитан беседует весь рассказ, пытается раскрыть ему правду - в той мере, в которой капитан может её принять.
Непросто поверить в то, что инопланетное существо - которое мудрее, сильнее - станет действовать во благо тех, кто оказался в его власти, но это так. Причем оно даже не о благополучии и здоровье своих подопечных беспокоится, сколько об их моральном состоянии - и преподносит им правду постепенно, убедившись, что человек и сам уже подходит к верному выводу.
"— Все равно не понимаю. Какая мне разница, существуют ли другие домены? Эти области Галактики находятся в тысячах световых лет от Земли, а без скважин нам до них никогда не добраться. Они не имеют значения. Там нет никого, кто ими воспользовался бы. Грета улыбнулась: — Почему ты в этом настолько уверен? — Потому что в противном случае разве не стали бы выскакивать из нашей скважины инопланетные корабли? Ты сказала, что «Синий гусь» не был здесь первым. Но наш домен — Локальный Пузырь — лишь один из сотен. И если есть чужие цивилизации, каждая из которых заперта в пределах собственного домена, то почему ни один из их кораблей не прошел через эту скважину, как наш? Вновь такая же улыбка. Но теперь от нее у меня застыла кровь. — А с чего ты взял, что этого не было, Том?"
...
А правда эта не только о вопросах мироздания. Капитану, Тому, придется принять - или не принять - ряд довольно тяжелых истин и о себе.
Экипаж погиб по его вине - он позволил им расписать изнутри крышки капсул, и частицы краски забили фильтры во время долгого перелета.
Он легко смирился с тем, что никогда больше не увидит свою жену.
Он не дал механику перед полетом завершить проверку корабля - повлияло ли это на то, что "Синий гусь" потерялся, сказать точно нельзя - но, видимо, капитана это беспокоило.
...
Его, Тома, никто ни в чем не обвинял - но, похоже, его совесть - пока - не сумела этого выдержать. Наверное, потому в конце рассказа "хозяин" затерянного пути - очень милосердно - изменил его сны. В них Сюзи и его жена живые и счастливые, и совесть его спокойна.
...
Рассказ Аластера Рейнольдса "За разломом орла" был написан в 2005 году. На русский язык его перевел А. Новиков.